Бувар и Пекюше - Страница 170

т к ногам страдающего лихорадкой.

Дошло до того, что они стали проверять кормилиц и возмущались тем, как ухаживают за младенцами; одни кормят их кашицей, от которой дети хиреют и гибнут; другие ещё до шестимесячного возраста пичкают их мясом, и те мрут от несварения, многие утирают их собственной слюной, и все обращаются с ними варварски.

Если они видели над воротами пригвождённую сову, они выходили на ферму и говорили:

— Напрасно вы так поступаете; совы питаются крысами, полевыми мышами; в желудке одного сыча нашли множество личинок гусениц.

Сельские жители хорошо знали их, во-первых, как лекарей, во-вторых, как скупщиков старинной утвари, наконец, как собирателей камушков, и поэтому отвечали:

— Бросьте вы шутки шутить! Хватит с нас ваших чудачеств!

Их уверенность была поколеблена. Ведь воробьи очищают огороды, зато клюют вишни; совы пожирают насекомых, но также и летучих мышей, которые приносят пользу, и если кроты едят слизняков, то вместе с тем они и разворачивают почву. Единственное, в чём они были уверены, — это в том, что надо уничтожить всю дичь, ибо она вредит сельскому хозяйству.

Однажды вечером, гуляя в Фавержском лесу, они оказались возле охотничьего домика и увидели егеря Сореля, — он стоял у обочины с тремя мужчинами и возбуждённо размахивал руками.

Один из них был сапожник Дофен, маленький, щупленький, с хмурой физиономией. Второй, папаша Обен, сельский посредник, был одет в поношенный жёлтый сюртук и синие тиковые брюки. Третий, Эжен, лакей Мареско, выделялся своей бородой, подстриженной, как у судейских.

Сорель показывал им затяжную петлю из медной проволоки на шёлковом шнуре, с кирпичом на конце, то есть то, что называется силком; он застал сапожника за установкой этого приспособления.

— Вы свидетели, не правда ли?

Эжен утвердительно кивнул головой, а папаша Обен молвил:

— Раз уж вы так говорите.

Особенно злило Сореля то, что негодяй имел дерзость расставить западню около его дома в расчёте, что никому не придёт в голову искать её тут.

Дофен захныкал:

— Я наступил на неё, я даже норовил её сломать.

Вечно его обвиняют, все обижают его, несчастный он человек!

Сорель, ни слова не отвечая, вынул из кармана записную книжку, перо и чернильницу, намереваясь составить протокол.

— Нет, зачем же! — сказал Пекюше.

Бувар добавил:

— Отпустите его, он славный малый!

— Славный малый? Браконьер?

— Ну и что же?

Они стали заступаться за браконьеров: как известно, кролики грызут поросль, зайцы приносят вред нивам, один только бекас, пожалуй…

— Оставьте меня в покое.

Егерь писал, стиснув зубы.

— Вот упрямец! — прошептал Бувар.

— Ещё слово — и я вызову жандармов.

— Вы грубиян! — крикнул Пекюше.

— А вы не такие уж важные птицы, — отрезал Сорель.

Бувар вышел из себя, обозвал его тупицей, солдафоном, а Эжен твердил:

— Спокойнее! Спокойнее! Надо уважать закон!

Папаша Обен вздыхал, сидя на камнях в трёх шагах от них.

Перепалка взбудоражила собак, и все они выскочилиОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com