Тихий Дон. Книга четвертая - Страница 194

росы: в конце концов не бабье это дело - учить мужа. На том разговор и кончился.

Дуняшка ошибалась в своих догадках. Единственной причиной, мешавшей Мишке работать с прежним старанием, было росшее в нем с каждым днем убеждение, что преждевременно осел он в родном хуторе. "Рановато я взялся за хозяйство, поспешил..." - с досадой думал Мишка, читая в окружной газете сводки с фронтов или слушая по вечерам рассказы демобилизованных казаков-красноармейцев. Но особенно тревожило его настроение хуторян: некоторые из них открыто говорили, что Советской власти к зиме будет конец, что Врангель вышел из Таврии и вместе с Махно подходит уже к Ростову, что союзники высадили в Новороссийске огромный десант... Слухи, один нелепей другого, распространялись по хутору. Казаки, вернувшиеся из концентрационных лагерей и с рудников, успевшие за лето отъесться на домашних харчах, держались особняком, по ночам пили самогон, вели какие-то свои разговоры, а встречаясь с Мишкой, с деланным равнодушием спрашивали: "Ты газетки прочитываешь, Кошевой, расскажи, как там, Врангеля скоро прикончат? И верно это или брехня, что союзники опять на нас прут?"

Как-то под воскресенье вечером пришел Прохор Зыков. Мишка только что вернулся с поля, умывался, стоя возле крыльца. Дуняшка лила ему воду из кувшина на руки, с улыбкой смотрела на худую загорелую шею мужа. Прохор, поздоровавшись, сел на нижней ступеньке крыльца, спросил:

- Про Григория Пантелевича ничего не слыхать?

- Нет, - ответила Дуняшка, - не пишет.

- А ты по нем соскучился? - Мишка вытер лицо и руки, без улыбки глянул в глаза Прохора.

Прохор вздохнул, поправил порожний рукав рубахи.

- Само собой. Вместе всю службу сломали.

- И сызнова думаете доламывать?

- Чего это?

- Ну, службу.

- Мы с ним свое отслужили.

- А я думал, что ты его ждешь не дождешься опять служить, - все так же без улыбки продолжал Мишка. - Опять воевать против Советской власти...

- Ну, это ты зря, Михаил, - обиженно проговорил Прохор.

- Чего же зря? Слышу я про всякие разговорчики, какие по хутору ходят.

- Либо я говорил такое? Где это ты слыхал?

- Не ты, а такие вот, вроде тебя с Григорием, какие все "своих" ждут.

- Я этих "своих" не жду, мне все одинаковые.

- Вот и плохо, что тебе все одинаковые. Пойдем в хату, не обижайся, это я шутейно говорил.

Прохор неохотно поднялся по крыльцу и, переступив порог сеней, сказал:

- Шутки твои, браток, не дюже веселые... Об старом забывать надо. Я за это старое оправдался.

- Старое не все забывается, - сухо сказал Мишка, садясь за стол. Присаживайся вечерять с нами.

- Спасибо. Конешно, не все забывается. Вот руки я лишился - и рад бы забыть, да оно не забывается, кажный секунд об этом помнишь.

Дуняшка, накрывая на стол и не глядя на мужа, спросила:

- Что ж, по-твоему, кто в белых был, так им и сроду не простится это?

- А ты как думала?

- А я так думала, что кто старое вспомянет, тому, говорят, глаз вон.

- Ну, это,Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com