Тихий Дон. Книга третья - Страница 124

..

- Да пропадем же мы! Отцы! Родимые! Пустите вы меня отсель!.. Не хочу... Не желаю умирать! - завыл вдруг белобрысый, плакавший еще и до этого, парнишка Маныцков.

Федот, сверкнув калмыцким глазом, вдруг с силой ударил Маныцкова кулаком в лицо.

У парнишки хлынула носом кровь, спиной он осыпал Со стенки яра глину и еле удержался на ногах, но выть перестал.

- Как отстреливаться? - спросил Шамиль, хватая Петра за руки. - А патронов сколько? Нету патронов!

- Гранату метнут. Ухлай нам!

- Ну, а что же делать? - Петро вдруг посинел, на губах его под усами вскипела пена. - Ложись!.. Я командир или кто? Убью!

Он и в самом деле замахал наганом над головами казаков.

Свистящий шепот его будто жизнь вдохнул в них. Бодовсков, Шамиль и еще двое казаков перебежали на ту сторону, яра, залегли в вымоине, остальные расположились с Петром.

Весной рыжий поток нагорной воды, ворочая самородные камни, вымывает в теклине ямины, рушит пласты красной глины, в стенах яра роет углубления и проходы. В них-то и засели казаки.

Рядом с Петром, держа винтовку наизготовке, стоял, согнувшись, Антип Брехович, бредово шептал:

- Степка Астахов за хвост своего коня поймал... ускакал, а мне вот не пришлось... А пехота бросила нас... Пропадем, братцы!.. Видит бог, погибнем!..

Наверху послышался хруст бегущих шагов. В яр посыпались крошки снега, глина.

- Вот они! - шепнул Петро, хватая Антипку за рукав, но тот отчаянно вырвал руку, заглянул вверх, держа палец на спуске.

Сверху никто близко не подходил к прорези яра.

Оттуда послышались голоса, окрики на лошадь...

"Советуются", - подумал Петро, и снова пот, словно широко разверзлись все поры тела, покатился по спине его, по ложбине груди, лицу...

- Эй, вы! Вылазьте! Все равно побьем! - закричали сверху.

Снег падал в яр гуще, белой молочной струей. Кто-то, видимо, близко подошел к яру.

Другой голос там же уверенно проговорил:

- Сюда они прыгали, вот следы. Да я ведь сам видел!

- Петро Мелехов! Вылазь!

На секунду слепая радость полымем обняла Петра. "Кто меня из красных знает? Это же свои! Отбили!" Но тот же голос заставил его задрожать мелкой дрожью:

- Говорит Кошевой Михаил. Предлагает сдаться добром. Все равно не уйдете!

Петр вытер мокрый лоб, на ладони остались полосы розового кровяного пота.

Какое-то странное чувство равнодушия, граничащего с забытьем, подкралось к нему.

И диким показался крик Бодовскова:

- Вылезем, коли посулитесь отпустить нас. А нет - будем отстреливаться! Берите!

- Отпустим... - помолчав, ответили сверху.

Петро страшным усилием стряхнул с себя сонную одурь. В слове "отпустим" показалась ему невидимая ухмылка. Глухо крикнул:

- Назад! - но его уже никто не слушался.

Казаки - все, за исключением забившегося в вымоину Антипки, - цепляясь за уступы, полезли наверх.

Петро вышел последним. В нем, как ребенок под сердцем женщины, властно ворохнулась жизнь. Руководимый чувством самоохранения, он ещеОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com