Тихий Дон. Книга вторая - Страница 121

Изменить размер шрифта:
адостной улыбкой.

До зари несколько раз подходила к нему мать, поправляла одеяло, подушку, целовала его большой лоб с приспущенной наискось русой прядью, неслышно уходила.

Через день Бунчук уехал. Утром пришел к нему товарищ в солдатской шинели и новехонькой защитной фуражке, что-то вполголоса сказал ему, и Бунчук засуетился, быстро собрал чемодан, кинул сверху пару выстиранного матерью белья, - болезненно морщась, натянул пальто. Попрощался с матерью комкано, наспех, обещал через месяц быть.

- Куда едешь-то, Илюша?

- В Ростов, мама, в Ростов. Скоро приеду... Ты... ты, мама, не горюй! бодрил он старуху.

Она, торопясь, сняла с себя нательный маленький крест, - целуя сына, крестя его, надела на шею. Заправляла гайтан за воротник, а пальцы прыгали, кололи холодком.

- Носи, Илюша. Это - святого Николая Мирликийского. Защити и спаси, святой угодник-милостивец, укрой и оборони... Один он у меня... - шептала, прижимаясь к кресту горячечными глазами.

Порывисто обнимая сына, не сдержалась, углы губ дрогнули, горько поползли вниз. На волосатую руку Бунчука, как в весенний дождь, упала одна теплая капелька, другая. Бунчук рознял на своей шее руки матери, хмурясь, вырвался на крыльцо.

Народу на вокзале в Ростове - рог с рогом. Пол по щиколотки засыпан окурками, подсолнечной лузгой. На вокзальной площади солдаты гарнизона торгуют казенным обмундированием, табаком, крадеными вещами. Разноплеменная толпа, обычная для большинства южных приморских городов, медленно движется, гудит.

- Ас-с-смоловские, ас-с-смоловские рассыпные! - голосит мальчишка-папиросник.

- Дешево продам, господин-гражданин... - заговорщицки зашептал в самое ухо Бунчука какой-то подозрительного вида восточный человек и подмигнул на распухшую полу своей шинели.

- Семечки каленые, жареные! А вот семечки! - разноголосо верещат девицы и бабы, торгующие у входа.

Пробиваясь сквозь толпу, громко разговаривая, хохоча, прошло человек шесть матросов-черноморцев. На них праздничная форма, ленты, золото пуговиц, широкий клеш, захлюстанный в грязи. Перед ними почтительно расступались.

Бунчук шел, медленно буравя толпу.

- Золотая?! Черта с два! Самоварное твое золото... Что, я не вижу, что ли? - насмешливо говорил щуплый солдат искровой команды [искровая команда - так назывались радиотелеграфисты].

В ответ ему негодующе гудел продавец, размахивая сомнительно массивной золотой цепкой:

- Что ты видишь?.. Золото! Червонное, коли хочешь знать, у мирового судьи добыто... А ну, иди к черту, рвань! Тебе пробу подавай... а этого не хочешь?

- Флот не пойдет... что там глупости пороть! - слышалось рядом.

- А чего не пойдет?

- В газетах в этих...

- Пацан, неси сюда!

- Мы за пятый номер [пятым номером обозначался список большевистских кандидатов на выборах в Учредительное собрание] голосили. Иначе нельзя, не с руки...

- Мамалыга! Вкусная мамалыга! Прикажите!

- Эшелонный обещал, мол, завтра тронемся.

Бунчук разыскал здание комитетаОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com