Хазарский словарь - Страница 176

Изменить размер шрифта:
этому народу у Аврама Бранковича был особый интерес; не жалея денег, он скупал их старые документы и платил людям, которые приводили к нему «языков» – тех, кто что-нибудь знал о хазарах u; или же посылал своих слуг охотиться на ловцов снов, искусство которых восходит к древним хазарским колдунам. Я обратил внимание на эти материалы из-за того, что среди тысяч свитков и рукописей библиотеки Бранковича именно они больше всего интересовали Никона, я даже выучил наизусть весь «Хазарский словарь» и стал следить за тем, что делает с ним Севаст. Правда, до этого вечера Никон не сделал ничего необычного. Сейчас же, после описанного случая с зеркалом, он в одиночестве поднялся на верхний этаж, взял попугая, посадил его на светильник и сел рядом, приготовившись слушать. Дело в том, что попугай кира Аврама часто рассказывал стихотворения, которые, как считал наш хозяин, написала хазарская принцесса Атех @, а нам, писарям, полагалось записывать в хазарский глоссарий кира Аврама каждый звук, вылетевший из клюва птицы. Однако в тот вечер Севаст ничего не писал. Он просто слушал, а птица говорила вот что:

«Иногда давние весны, полные тепла и запахов, снова расцветают в нас. И мы проносим их сквозь зиму, согревая у себя на груди. А потом приходит день, и они спасают нас от холода, когда мы оказываемся по ту сторону окна, где мороз – это не только узор на стекле. Одной такой весне, которую я ношу на груди уже лошел девятый год, а она все еще меня греет. Представь теперь, среди этой зимы, две весны, которые, как два луга, соприкасаются ароматами. Вот, что нам нужно вместо теплого плаща…»

Когда птица закончила свой рассказ, я, вынужденный прятаться, без весны в душе, почувствовал страшное одиночество, и единственное, что проливало какой-то свет на мои воспоминания, была наша общая с Никоном Севастом молодость. Чудесный свет, подумал я, и в этот момент Никон взял птицу и ножом отсек ей язык. Потом подошел к «Хазарскому словарю» Аврама Бранковича и стал бросать в огонь страницу за страницей. Все до одной, включая последнюю, на которой рукой кира Аврама было написано «Сказание об Адаме, брате Христа»:

"Хазары верили, что первый и последний человек, Адам, старший брат Христа и младший брат Сатаны, был сотворен из семи частей. Сотворил его Сатана: мясо из глины, кости из камня, глаза, скорые на зло, из воды, кровь из росы, дыхание из ветра, мысли из облаков, а ум из быстроты ангелов. Но создание это не могло сделать ни одного движения, пока в него не вдохнул душу его настоящий и второй отец, Бог. Когда душа вошла в него, Адам прикоснулся своим правым большим пальцем к левому, мужским к женскому, и ожил. В двух мирах – невидимом, духовном, созданном Богом, и видимом, материальном, сотворенном неправедным экономом дьяволом, – лишь один Адам являет собой чадо обоих творцов и часть обоих миров. Позже Сатана заточил в его тело двух падших ангелов, и в них явилась такая похоть, что они до скончания веков не смогут ее насытить и усмирить. Первого ангела звали Адам, а второгоОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com