Гуашь с кровью - Страница 2

ьный палец уткнулся в середину листа, а кисточка сделала два уверенных мазка - слева и справа от него.

И хорошо, что раньше. Эти «раз, два, три» помогли мне собраться с духом. И когда Андрюшка протянул мне листок со словами: «Ну как?», вздрогнул только я, но не мой голос.

- Хорошо.

- Правда? - Андрюшка запрокинул лицо и неуверенно улыбнулся.

- Правда. - Я положил ладонь на его затылок, машинально отметив, что пора уже приглашать парикмахера, опять обросли мальчишки. Потом покосился на Мишку со Степкой, которые уже пару минут давились беззвучным смехом, и специально для них твердо повторил:

- Очень хорошо.

- Как у Него?

- Почти, - уклончиво ответил я. - Надо будет еще потренироваться. Кстати, что… кто это на рисунке?

- Разве непонятно? - удивился Андрюшка. - Это Христос.

- Ну… я же никогда его в живую не видел, - натужно отшутился я.

- Я тоже. - Он улыбнулся во всю ширь. - Только во сне.

А вот два мелких пакостника у ближней стены совсем перестали улыбаться. На пунцовых лицах - настороженное недоумение: что мы сделали не так? Вроде все крышечки на баночках поменяли, почему же шутка не удалась?

- Можно я возьму его себе? - попросил я, избегая смотреть на рисунок. - Хочу поставить под стекло в моем кабинете.

- Конечно, берите, - обрадовался Андрюшка. - Я себе еще нарисую. Я теперь столько всего нарисую…

- Только не сейчас. - Я бросил взгляд на часы. - До подъема еще сорок пять минут, так что давай укладывайся.

Проходя мимо коек Мишки и Степки, я покачал головой и подумал: «Все так, обормотики мои, все так. Просто такие шутки редко удаются. Когда слепые подшучивают над незрячим, обычно получается не смешно».

Говоря «Он», «о Нем», «у Него», маленький Андрюшка имел в виду своего великого тезку и почти что однофамильца. Почти что - поскольку у нашего в свидетельстве о рождении значилось Рублев-Успенский.

Двойная и какая-то шоссейная фамилия досталась малышу от родителей, которые сперва не знали, как поделить долгожданного сына, а когда спустя три месяца стало ясно, что это не задержка в развитии, а полная и окончательная слепота, долго не могли решить, как от него избавиться. В конце концов отдали в приют. Хотя слово «приют» мне не нравится. И слово «центр» не нравится. Я предпочитаю называть это место Домом. Отдали не на реабилитацию - какая в три месяца реабилитация, - а насовсем. Но не о том речь.

С тех пор как кто-то из летних практиканток - кажется, Леночка

- рассказал детям об Андрее Рублеве, Андрюшка просто загорелся. Он попросил фломастеры и карандаши, чертил кружочки и треугольнички по трафарету, спрашивал: какого цвета солнце? а стол? а человек? Потом уже я раздобыл эти краски с четкими оттисками на крышечках: «красная», «зеленая», «синяя»… А на Андрюшкин день рождения привез из города огромный альбом с репродукциями. Мы иногда листали его перед сном, Андрюшка водил пальцами по страницам, а я рассказывал, что на них изображено.

Во второй раз Андрюшка не загорелся даже, а вспыхнул, когдаОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com