Дом на набережной - Страница 56

матери, ни глебовскому отцу. Тети Полин сын Юрка, старше Глебова на два года, погиб на войне, а у Клавдии была семья, ребенок, она жила хорошо и должна была бы радоваться за мать, что та не одинока и живет с бабкой, облегчая ей старость, но Клавдия возненавидела мать. Приходя в Дерюгинский, она подчеркивала, что приходит лишь навестить бабу Нилу. С родной матерью почти не разговаривала, а с отцом Глебова была суха, насмешлива. Клавдия была в дядю Володю: крупная, мосластая, некрасивая. Почему-то считалось, что она хороший человек. Такая же легенда, как то, что тетя Поля красавица. Глебова задевал насмешливый тон, каким Клавдия разговаривала с отцом, отчего тот терялся, а тетя Поля нервничала, суетилась и говорила чепуху, и вообще Глебов с некоторой досадой ощущал в Клавдии иную структуру, что-то чужеродное - неприятную жесткость. Однажды сказала Глебову: - Удивляюсь на тебя: и как ты спокойно все кушаешь? Характер у тебя все-таки уникальный. - Чем же? - спросил Глебов. - Вот этой всеядностью. Или, может, равнодушием потрясающим. Глебов усмехнулся. - А что я должен делать? Я взрослый человек, они взрослые люди...- Он смотрел в недоброе, язвительно кривящееся лицо кузины и думал: лучше быть равнодушным, чем злым. Вслух сказал: - Я им зла не желаю. - Боже мой, да кто им желает зла? Я, например, просто страдаю, для меня пытка, а тебе ничего... Вот и удивительно... - А мне другое удивительно: как ты можешь до такой степени мать родную невзлюбить? Откуда эта беспощадность? Клавдия закрыл а лицо руками, ушла. Потом как-то призналась Глебову: рада бы смягчиться и мать простить, да сил нет. Потому что из-за нее всей семье горе. Это ведь еще до войны началось. И в эвакуации тянулось. Оттого все и раздергалось в лоскуты: дядя Володя не захотел с Полиной жить, а глебовская мать надорвала сердце. Глебов ничего этого как-то не заметил или, вернее сказать, не понял. Клавдия, рассказав, разрыдалась внезапно и стала ругать себя, говоря, что она дурной человек, что не смела всего этого говорить Глебову, и просила у него прощения. - Теперь ты меня-то хоть можешь понять? - говорила она, то плача, то хватая Глебова за руку.-Да, я злая, подлая, не имела права тебе говорить... Кто меня за язык тянул, сволочь? Глебов был поражен, но сказал спокойно: - Ну что ж? Я догадывался. Я тетю Полю не виню. - А я виню,-шептала Клавдия и голову опустила на стол.- Я виню, виню, виню... Она меня и матери лишила, и отца. Глебов молчал, обдумывая. Конечно, открытие было болезненное, но ведь все худшее уже случилось и он ощутил лишь, как окрепло желание порвать скорее и начать все по-своему. Соня стала бывать у него в доме. Ей хотелось познакомиться со всеми его родными, она всех любила заранее. Но Глебова терзали эти визиты. Она видела жалкость отца, слышала пустые, заискивающие разговоры, наблюдала скудость, тесноту - когда-то, в школьные времена, все это нисколько его не смущало, приятели ходили к нему наперебой, но теперь собственный дом все более становился в тягость,- и особенно онОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com