Узница Шато-Гайара - Страница 31

одить мимо, его охватывало негодование против хитрого горожанина, вознесенного на столь неподобающую высоту. «Только такой лукавец и интриган мог дойти до подобного бесстыдства. Стоит здесь, словно он нашей крови, – думал Валуа. – Ничего, мессир, ничего, мы сбросим вас с постамента, тому порукой мое слово, и в недалеком будущем вы убедитесь, что время вашего зловещего лжевеличия прошло безвозвратно».

– Мессир Ангерран, – сказал он вслух, высокомерно глядя на своего недруга, – не кажется ли вам, что королю угодно побыть сейчас в семейном кругу?

Под словами «семейный круг» он подразумевал лишь его высочество д'Эвре, Робера Артуа и себя самого.

Мариньи сделал вид, что не понял этого прямого намека. Желая избежать стычки и в то же время подчеркнуть, что только один лишь король вправе приказывать ему, он громко произнес:

– Множество неотложных дел призывают меня, государь. Разрешите удалиться?

Людовику было не до того: слова торговки не переставали звучать в его ушах. Вряд ли даже он сумел бы повторить вопрос Мариньи.

– Действуйте, мессир, действуйте, – нетерпеливо бросил он. И стал подыматься по ступеням, ведущим в опочивальню.

Глава 5. Принцесса, живущая в Неаполе

В последние годы своего царствования Филипп Красивый полностью перестроил старинное здание дворца на острове Ситэ. Человек скромных потребностей, более того, проявлявший чуть ли не скаредность в личных расходах, он, когда речь шла о вящем возвеличении идеи монархии, не останавливался ни перед какими тратами. Огромный дворец, этакая давящая все вокруг громада, был выстроен под стать собору Парижской Богоматери: там жилище Богово, здесь жилище короля. Внутренние покои дворца имели еще совсем новый, необжитой вид: все было пышно и мрачно.

«Мой дворец», – думал Людовик X, оглядываясь вокруг. После перестройки дворца он еще не жил здесь, ибо ему был предоставлен Нельский отель, доставшийся в наследство от матери вместе с короной Наварры. И теперь он разгуливал по этим огромным апартаментам, которые, с тех пор как он вступил во владение ими, представали перед ним в новом виде.

Людовик открывал одну за другой тяжелые двери, пересекал гигантские залы, под сводами которых гулко отдавались шаги: он миновал Тронный зал, зал Правосудия, зал Совета. Позади него в молчании шествовали Карл Валуа, Людовик д'Эвре, Робер Артуа и новый его камергер Матье де Три.

По коридорам бесшумно скользили слуги, по лестницам сновали писцы, но голосов не было слышно, во дворце еще царило траурное молчание, сковывавшее уста его обитателей.

В окна падал слабый свет – это в ночном мраке мерцали витражи часовни Сент-Шапель.

Торжественное шествие окончилось в сравнительно небольшой по размерам опочивальне, здесь обычно трудился покойный король. В камине, где свободно поместилась бы целая бычья туша, ярко пылало пламя, и наконец-то можно было согреться у огня, за надежным заслоном ивового экрана, скинуть промокшую насквозь одежду и спокойно усесться у очага. Людовик приказал Матье де Три принестиОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com