Дама с камелиями - Страница 21

но, но не сделал ни шага.

Я подхватил его под руку и потащил за собой.

Он дал себя увести, как маленького ребенка, бормоча время от времени:

— Вы видели глаза? — И оборачивался, как будто этот призрак преследовал его.

Походка его стала неровной, он двигался какими-то толчками, зубы его стучали, руки были холодны, нервная дрожь пробегала по всему телу.

Я обратился к нему с вопросом, он мне не ответил. Он позволял только тащить себя.

У выхода мы нашли извозчика. И пора уже было ехать.

Как только он сел в экипаж, дрожь усилилась и с ним начался сильнейший нервный припадок. Не желая меня пугать, он бормотал, сжимая мне руки:

— Это ничего, это ничего, мне хочется плакать.

И я видел, как его грудь вздымалась, глаза наливались кровью, но слезы не показывались. Я дал ему понюхать флакон, который раньше пригодился мне.

Когда мы приехали к нему, он был все еще возбужден. С помощью слуги я уложил его в постель, велел затопить печку и побежал за своим доктором, которому я рассказал все, что произошло.

Арман лежал в сильнейшем жару, у него был бред, и он бормотал бессвязные слова, среди которых ясно слышалось имя Маргариты.

— Ну что? — спросил я доктора, когда он осмотрел больного.

— Ни больше ни меньше как воспаление мозга, и это счастье для него. Физическая болезнь убьет нравственную боль, и через месяц он будет здоров.

VII

Болезни, подобные той, которая сломила Армана, или убивают сразу же, или поддаются быстрому излечению.

Через две недели после событий, о которых я только что рассказывал, дела Армана пошли на поправку, и между нами завязалась тесная дружба. Я почти не выходил из его комнаты, пока он болел.

Весна принесла обилие цветов, трав, птиц, песен. Окно моего друга было широко раскрыто в сад, из которого доносилось благоухание.

Доктор разрешил ему вставать, и мы часто беседовали, сидя у раскрытого окна в те часы, когда солнце светило особенно ярко, между двенадцатью и двумя.

Я старался не заговаривать о Маргарите, опасаясь, как бы это имя не воскресило печальных воспоминаний, но Арман, наоборот, казалось, находил удовольствие в разговоре о ней, и говорил он уже не так, как раньше, со слезами на глазах, а с такой улыбкой, которая вселяла в меня надежду насчет его душевного состояния.

Я заметил, что со времени его последнего посещения кладбища, которое привело его к ужасному кризису, наблюдаются перемены, и смерть Маргариты не представлялась ему более в прежнем виде. Казалось, он нашел некоторое утешение и, чтобы прогнать мрачные мысли, которые часто посещали его, погрузился в счастливые воспоминания о своей связи с Маргаритой.

Тело было слишком изнурено болезнью и выздоровлением, чтобы допускать сильные душевные волнения, а весенняя природа, которая окружала Армана, влияла на него исцеляюще.

Он все время упорно отказывался известить родных об опасности, которой подвергался.

Однажды вечером мы засиделись у окна дольше, чем обыкновенно. Погода была чудесная, и солнце заходило в яркомОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com