История русской революции. Том II, часть 1 - Страница 148

ами. С обеих сторон есть убитые и раненые". Ночью же пришла весть о том, что Каледин угрожает отрезать Петроград и Москву от хлебородного юга России.

Ставка, главнокомандующие фронтами, британская миссия, офицерство, эшелоны, железнодорожные батальоны, казачество, Каледин - все это воспринимается в малахитовом зале Зимнего дворца как трубные звуки страшного суда.

С неизбежными смягчениями это признает сам Керенский. "День 28 августа был как раз временем наибольших колебаний, - пишет он, - наибольших сомнений в силе противников Корнилова, наибольшей нервности в среде самой демократии". Нетрудно представить себе, что скрывается за этими словами. Глава правительства терзался размышлениями не только о том, какой из двух лагерей сильнее, но и о том, какой из них для него лично страшнее. "Мы не с вами, справа, и не с вами, слева" - такие слова казались эффектными со сцены московского театра. В переводе на язык готовой вспыхнуть гражданской войны они означали, что кружок Керенского может оказаться ненужен ни правым, ни левым. "Все мы, - пишет Станкевич, - были словно оглушены отчаянием, что совершилась драма, разрушающая все. О степени оглушения можно судить по тому, что даже после всенародного разрыва ставки и правительства делались попытки найти какое-то примирение..."

"Мысль о посредничестве... в этой обстановке рождалась сама собой", - говорит Милюков, который предпочитал действовать в качестве третьего. Вечером 28-го он явился в Зимний дворец, чтобы "посоветовать Керенскому отказаться от строго формальной точки зрения нарушенного закона". Либеральный вождь, который понимал, что надо уметь отличать ядро ореха от скорлупы [203] его, был в то же время наиболее подходящим лицом на амплуа лояльного посредника. 13 августа Милюков узнал непосредственно от Корнилова, что восстание назначено им на 27-е. На следующий день, 14-го, Милюков потребовал в своей речи на совещании, чтобы "немедленное принятие мер, указанных верховным главнокомандующим, не служило предметом подозрений, словесных угроз или даже увольнений". До 27-го Корнилов должен был оставаться вне подозрений! В то же время Милюков обещал Керенскому свою поддержку "добровольно и без споров". Вот когда уместно вспомнить о висельной петле, которая тоже поддерживает "без споров".

Со своей стороны Керенский признает, что явившийся с предложением посредничества Милюков "избрал очень удобную минуту, чтобы доказывать мне, что реальная сила на стороне Корнилова". Беседа закончилась настолько благополучно, что по окончании ее Милюков указал своим политическим друзьям на генерала Алексеева как на такого заместителя Керенского, против которого Корнилов возражать не будет. Алексеев великодушно дал свое согласие.

За Милюковым шел тот, который больше его. Поздно вечером британский посол Бьюкенен вручил министру иностранных дел декларацию, в которой представители союзных держав единодушно предлагали свои добрые услуги "в интересах гуманности и желания устранить непоправимое бедствие". ОфициальноеОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com