Тьма - Страница 9

Но встретив его удивленный и словно благодарный взгляд, усмехнулась и резко сдернула платок, и так сделала рубашку, что одна, прозрачно-розовая и нежная грудь обнажилась совсем. Он отвернулся и слегка пожал плечами.

- Пей! - сказала девушка. - Будет ломаться.

- Я не пью совсем.

- Не пьешь? А я вот пью! - И она опять нехорошо засмеялась.

- Вот, если папиросочки у тебя есть, я возьму.

- У меня плохие.

- А мне все равно.

И когда брал папиросу, заметил с радостью, что рубашку Люба поправила, - явилась надежда, что все еще уладится. Курил он плохо, не затягиваясь, и папиросу держал, как женщина, между двумя напряженно выпрямленными пальцами.

- Ты и курить-то не умеешь! - сказала девушка гневно и грубо вырвала папироску из его рук. - Брось.

- Вот ты опять сердишься...

- Да, сержусь.

- А за что. Люба? Ты подумав: ведь я, правда, две ночи не спал, как волк бегал по городу. Ну и выдашь ты меня, ну и заберут меня - тебе какая от этого радость? Так ведь я, Люба, живой-то еще и не сдамся...

Он замолчал.

- Стрелять будешь?

- Да. Стрелять буду.

Музыка. оборвалась, но тот дикий, обезумевший от вина, продолжал еще гикать; видимо, кто-то, шутя или серьезно, зажимал ему рот рукою, и сквозь пальцы звук прорывался еще более отчаянным и страшным. В комнатке пахло духами, не то душистым, дешевым мылом, и запах был густой, влажный, развратный; и на одной стене, неприкрытые, висели смято и плоско какие-то юбки и кофточки. И так все это было противно, и так странно было подумать, что это - тоже жизнь и такой жизнью люди могут жить всегда, что он с недоумением пожал плечами и еще раз медленно оглянулся.

- Как тут у вас... - сказал он раздумчиво и остановился глазами на Любе.

- Ну? - спросила она коротко.

И, взглянув на нее, как она стояла, он понял, что ее надо пожалеть; и как только понял, тотчас же искренне пожалел.

- Бедная ты, Люба.

- Ну?

- Дай руку.

И, несколько подчеркивая свое отношение к девушке, как к человеку, взял ее руку и почтительно приложил к губам.

- Это ты мне?

- Да, Люба, тебе.

И совсем тихо, точно благодаря его, девушка произнесла:

- Вон! Вон отсюда, болван!

Он понял не сразу:

- Что?

- Уходи! Вон отсюда. Вон.

Молча, крупными шагами, она прошла комнату, достала из угла белый воротничок и бросила его с таким выражением гадливости, точно была это самая грязная, загаженная тряпка. И так же молча, с видом высокомерия, не удостаивая девушки даже взглядом, он начал спокойно и медленно пристегивать воротничок; но уже в следующую секунду, взвизгнув дико, Люба с силою ударила его по бритой щеке. Воротничок покатился по полу, и сам он пошатнулся, но устоял на ногах. И, страшно бледный, почти синий, но все так же молча, с тем же видом высокомерия и горделивого недоумения, остановился на Любе своими тяжелыми, неподвижными глазами. Она дышала часто и смотрела на него с ужасом.

- Ну?! - выдохнула она.

Он смотрел на нее и молчал. И, совершенноОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com