Отцы и дети - Страница 58
Изменить размер шрифта:
- продолжала она тем же голосом, не спуская глаз с окна. - А я так знаю о себе, что я очень несчастлива. - Вы несчастливы! Отчего? Неужели вы можете придавать какое-нибудь значение дрянным сплетням?
Одинцова нахмурилась. Ей стало досадно, что он так ее понял.
- Меня эти сплетни даже не смешат, Евгений Васильевич, и я слишком горда, чтобы позволить им меня беспокоить. Я несчастлива оттого... что нет во мне желания, охоты жить. Вы недоверчиво на меня смотрите, вы думаете: это говорит "аристократка", которая вся в кружевах и сидит на бархатном кресле. Я и не скрываюсь: я люблю то, что вы называете комфортом, и в то же время я мало желаю жить. Примирите это противоречие как знаете. Впрочем, это все в ваших глазах романтизм.
Базаров покачал головою.
- Вы здоровы, независимы, богаты; чего же еще? Чего вы хотите?
- Чего я хочу, - повторила Одинцова и вздохнула. - Я очень устала, я стара, мне кажется, я очень давно живу. Да, я стара, - прибавила она, тихонько натягивая концы мантильи на свои обнаженные руки. Ее глаза встретились с глазами Базарова, и она чуть-чуть покраснела. - Позади меня уже так много воспоминаний: жизнь в Петербурге, богатство, потом бедность, потом смерть отца, замужество, потом заграничная поездка, как следует... Воспоминаний много, а вспомнить нечего, и впереди передо мной - длинная, длинная дорога, а цели нет... Мне и не хочется идти.
- Вы так разочарованы? - спросил Базаров.
- Нет, - промолвила с расстановкой Одинцова, - но я не удовлетворена. Кажется, если б я могла сильно привязаться к чему-нибудь...
- Вам хочется полюбить, - перебил Базаров, - а полюбить вы не можете: вот в чем ваше несчастье.
Одинцова принялась рассматривать рукава своей мантильи.
- Разве я не могу полюбить? - промолвила она.
- Едва ли! Только я напрасно назвал это несчастьем. Напротив, тот скорее достоин сожаления, с кем эта штука случается.
- Случается что?
- Полюбить.
- А вы почем это знаете?
- Понаслышке, - сердито отвечал Базаров.
"Ты кокетничаешь, - подумал он, - ты скучаешь и дразнишь меня от нечего делать, а мне..." Сердце у него действительно так и рвалось.
- Притом, вы, может быть, слишком требовательны, - промолвил он, наклонившись всем телом вперед и играя бахромою кресла.
- Может быть. По-моему, или всё, или ничего. Жизнь за жизнь. Взял мою, отдай свою, и тогда уже без сожаления и без возврата. А то лучше и не надо.
- Что ж? - заметил Базаров, - это условие справедливое, и я удивляюсь, как вы до сих пор... не нашли, чего желали.
- А вы думаете, легко отдаться вполне чему бы то ни было?
- Не легко, если станешь размышлять, да выжидать, да самому себе придавать цену, дорожить собою то есть; а не размышляя, отдаться очень легко.
- Как же собою не дорожить? Если я не имею никакой цены, кому же нужна моя преданность?
- Это уже не мое дело; это дело другого разбирать, какая моя цена. Главное, надо уметь отдаться.
Одинцова отделилась от спинки кресла.
-Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com