Эмигранты - Страница 76

предпочту ее всей жизни. Вот как, писатель…

Лицо ее порозовело, голос вздрагивал. Но так же – острый локоть на колене, лишь вся подалась вперед с каким-то увлечением. Хаджет Лаше посматривал, – любопытная баба! Действительно – не узнать ее после Константинополя, когда, полоумную, страшную, неистовую, он спас ее от полиции и передал на руки Леванту. С тех пор впервые разговаривали «по душам». Казалось, что он сейчас же покончит с ее строптивостью, но баба была сложнее, чем он ждал. Хотя – тем полезнее для дела, лишь бы обуздать. Он следил с осторожностью за ходом ее мысли.

– С психологической надстройкой вы, по-моему, просыпались, Хаджет Лаше… Людей, просто, по-собачьему ползущих за куском хлеба, в природе нет, мой дорогой… Подползет к вашим лакированным туфлям такой сложный мир страстей, такая задавленная ненависть, – понять – задохнетесь от ужаса… Делаете крупнейшую ошибку: профессиональному аферисту, как вы, надо прежде всего быть психологом. Тем более при вашей двойной профессии. (Кивнула ему дружеской гримаской.) Так вот, в особняке на Сергиевской я была нераскрытым бутоном. Безделье, роскошь, покой, не страсти, а щекотка, и – дымка иллюзий… А психологическая надстройка появилась уже после Константинополя… И от этого груза с удовольствием бы освободилась. Кстати, для чего вам тогда понадобилось вытащить меня из притона, спасти от полиции? Искали, что ли, подходящий товар?

– Отчасти искал подходящий товар, отчасти – вдохновение: глаза ваши понравились.

– Глаза, – задумчиво повторила Вера Юрьевна, – да, глаза… Я многого не могу припомнить… В памяти – провалы… Точно я минутами слепла…

– Всегда так бывает – в первый раз. Откуда у вас тогда завелся нож?

– Подарил один матрос… От ножа все тогда и пошло… Ах, какая глупость! (Прямая спина ее вздрогнула.)

– Теперь вооружены лучше?

– О, будьте покойны.

– Как же все-таки это случилось, почему именно этого грека? Ограбить, что ли, хотели?

– Не знаю… Нет… просто оказался противнее других… чего-то все добивался, какой-то последней мерзости… Должно быть, за многословие, за жестикуляцию, за какую-то вонь бараньим салом… Когда заснул, понимаете, как счастливый баранчик, – меня и толкнуло…

– Как баранчика, от уха до уха!.. (Она опустила голову, уронила руку с колена.) Еще деталь, Вера Юрьевна, – наверное, не помните: вы это сделали и начали пятиться и все время будто совали озябшие руки в несуществующие карманчики, а были-то совершенно голая. (Стремительным движением Вера Юрьевна поднялась, отошла к окну.) Я за стеной по звукам понял, что – веселенькое дело… Приподнял ковер, гляжу, потом и совсем вошел и – поразило: глаза! Да, жалко, я не живописец… Помните, как я вам приказал одеться?.. Между прочим, под именем Розы Гершельман вас и сейчас разыскивает полиция…

Вера Юрьевна неподвижно стояла в окне, – вытянутая, тонкая, с широкими плечами… Только по движению юбки Хаджет Лаше понял, что у нее дрожат ноги.

– Хотя в ту пору у меня определенных планов не было, но вы сами уже былиОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com