Эмигранты - Страница 148

правдиво изображал автомобильные гудки, мог есть сколько угодно и что угодно, даже гнилое, кроме того, он зорко следил за многочисленными просителями, надоедливо крутившимися вокруг отеля «Мажестик».

По его совету Манташев купил мрачный дворец на набережной Сены, с великолепными конюшнями во дворе. Столовая в бельэтаже была расширена и украшена колоннадой, вторая столовая оборудована под кавказский духан с очагом для шашлыков. Устроен бассейн для плавания, гимнастический и спортивный залы. Особое внимание обращено на спальни наверху – их было три: личная, холостая, в английском вкусе, затем помпадурная с подлинной кроватью Марии Антуанетты – для красивых связей, и – зеркальная с фонтаном – для легких массовых развлечений. Нижний этаж отведен под контору и жилища челяди.

На новоселье было разослано триста билетов – в редакции газет, кое-кому из русских и подавляющее большинство – женщинам по списку Сипина. Новоселье это произошло как раз накануне того дня, когда Левант и Налымов приехали к Манташеву. В доме еще не все было в порядке.

– Не везет, несчастье, боюсь, не примут, – шептал Левант, стоя в вестибюле и глядя на верх мраморной лестницы, откуда на заду по перилам съезжала с папироской очень хорошенькая, но помятая девушка в пышной юбочке, с голой спиной и худыми руками. Спустившись, она с гримаской выпустила дым в лицо посторонившемуся Леванту и надтреснутым голоском потребовала у портье шубу и такси.

На верху лестницы к Налымову подошел мосье Сипин, – лицо его со страдальчески выпученными глазами было как у призрака, смокинг – в пуху.

– Мосье, вы опоздали ровно на двадцать четыре часа, – сказал он, покачнувшись.

Когда Налымов назвал себя и объяснил, что – по неотложному нефтяному делу, Сипин надул дряблые щеки…

– Боюсь, что Леон не в состоянии сегодня заниматься делами… Правда, он только что из бассейна после гимнастики, но… Он несколько угнетен… Хотя, может быть, ваш визит развлечет его, идемте.

Леон Манташев, в пестром халате, с мокрыми и непричесанными волосами сидел в туалетной комнате и, устало облокотясь, глядел в огромное наклонное зеркало. На краю туалета дымила папироска. Он вяло поднялся навстречу, – преувеличенно длинный в халате; усы его висели, восточные глаза страдали, – протянул обе руки Налымову, кивнул Леванту (которому в большинстве случаев только кивали, не соображая, как это болезненно даже для жулика).

– Господа, садитесь где-нибудь, – здесь такой беспорядок после вчерашнего… Сипинка, будь другом, сказки какому-нибудь болвану – кофе, четыре чашки, самого крепкого… (Вдогонку Сипину.) Да чего-нибудь спиртного… В комнаты не зову, боже сохрани, там еще валяются девчонки на диванах… Одну нашел в бассейне, – половина туловища в воде, – спит, – правда, вода теплая, но как она не утонула? Все-таки не ожидал от французов, но ужасные развратники, ерники, ч-е-о-о-орт знает что такое. После войны, что ли, такие стали? В восточной комнате утром нашли несколько мужских кальсон. Нет, господа, пировать нужно уметь.Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com