Три возраста Окини-сан - Страница 187

у он всегда устремлялся.

— Карьера не удалась, — честно признался он Ольге.

Она рассудила это на свой лад, чисто по-женски:

— Но ведь получил орла на эполеты, нашил на штаны золотой лампас адмирала… Владя, что с тобой про исходит?

— Ничего, кроме… старости! Иногда мне хочется снова бродягой-мичманом открыть калитку в том саду, в котором ты играла в крокет с тремя кретинами-женихами. Все-таки, согласись, я тогда очень быстро разогнал… этих комаров!

— Ты же всегда, Владечка, был неотразимый…

Военные люди знают: когда кончается война , начинается служба . Коковцев за время войны отвык от службы, теперь с некоторой ревностью наблюдая, как «набирают обороты», опережая его, приятели былых лет, даже молодые офицеры. Правда, никаких претензий к выдвижению Николая Оттовича фон Эссена у него не возникало. Любимый ученик адмирала Макарова, Эссен никогда не имел протекции свыше, напротив, его горячий и независимый характер мог только повредить карьере. Эссен не имел ничего, кроме личной отваги, больших знаний, энергии и золотой сабли за Порт-Артур с надписью: «ЗА ХРАБРОСТЬ».

— Я съезжу на станцию, — сказал Коковцев жене…

Накануне Ольга Викторовна завела с мужем серьезный разговор — нельзя же, доказывала она ему, трех сыновей подряд отдавать морской службе, такой опасной и тревожной:

— Подумай сам, а вдруг что-либо опять случится?

— Никто как Бог, — отвечал Коковцев…

В пустой квартире остались двое — он и она!

— Владя, — сказала Ольга Викторовна, — когда ты станешь помирать, вспомни, пожалуйста, что в этом мире тебя любила женщина, много прощавшая тебе… Это была я!

Владимир Васильевич даже растерялся:

— Оля! Не говори, пожалуйста, загадками.

— Ты уедешь на станцию, со мною нет даже Игоря, только прислуга. А я одна в этой квартире. Не спорь. Я замечаю, как ты постепенно удаляешься от меня, стано вясь чужим.

Чтобы отвести ее подозрения, он сказал:

— Ну, хорошо. Собирайся. Едем вместе…

Коковцеву отвели на станции маленький домик с кухонькой и верандой, из спальни открывался лирический пейзаж с озером. Темный лес не колыхнулся даже веточкой, на глади воды тихо дремали усталые чайки. После первой ночи на Копорском озере Ольга Викторовна призналась:

— Хорошо бы нам и остаться здесь на веки вечные. Столько уже пережито, и не знаю, что еще пред стоит пережить…

Свободного времени было девать некуда, и, чтобы не терять его зря, Коковцев выписал из города испанские словари, ибо переписка с адмиралом Сервера продолжалась.

— Владя, зачем это тебе? — спросила жена.

— Не знаю, честно говоря… Наверное, от скуки. А может, чем черт не шутит, еще придется помирать в Испании.

— Нет, Владечка, я останусь в своем, доме… Однажды их навестил Коломейцев; мужчины пили коньяк, лениво шлепали на своих шеях докучливых ингерманландских комаров, Николай Николаевич шутливо бранил Петра I.

— Тоже мне нашелся «великий»! Выбрал местечко — комары, болота да клюква.

Коковцев спросил — что слышно о бюджете?

— Опять двестиОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com