Кракатит - Страница 178

щила соседний, почесалась.

Прокоп схватил билетик; это была Анчи, неумелый деревенский снимок; на Анчи праздничное платье, и стоит она, такая милая и глупенькая, не зная, куда девать руки...

- Не та, - прошептал Прокоп.

Старичок взял фотографию, погладил и будто сказал ей что-то; недовольно, грустно взглянул на Прокопа и опять тоненько свистнул.

- Вы сердитесь? - робко спросил Прокоп.

Старик не ответил; задумчиво глядел он на мышку. А та еще раз попыталась вытащить застрявший билетик; нет, никак! Встряхнулась и вытянула уголок соседнего. Это был портрет княжны. Прокоп застонал, выронил его из рук.

Старик молча нагнулся, поднял фотографию.

- Я сам, сам, - прохрипел Прокоп, протягивая руку к ящичку. Дед удержал его:

- Нельзя!

- Но там... там она! - сквозь стиснутые зубы выдавил Прокоп. - Там та, настоящая!

- А-а, там у меня все люди, - сказал старик и погладил ящик. - А теперь посмотрим твою судьбу.

Он тихо цыкнул, мышка выскользнула из рукава, вытащила зеленый билетик и скрылась стремглав - видимо, Прокоп испугал ее.

- Прочитай-ка, - сказал старик, тщательно запирая свой ящик. - А я пока хворосту принесу; да не терзай себя больше.

Он погладил лошадь, уложил ящик на дно повозки и пошел к роще. Его светлый холщовый кафтан выделялся в темноте; лошадка посмотрела ему вслед, тряхнула головой и пошла за ним.

- И-ха-ха! - донесся издали ласковый певучий голос старичка. - Со мной хочешь? Ишь ты какая! Ну идем, идем, ма-лая!

Они растворились в тумане, а Прокоп вспомнил о зеленом билетике.

"Ваша судьба, - прочел он при неверном свете фонаря. - Вы человек благородный, сердца доброго и в своей области весьма ученый. На долю вашу выпадет много невзгод; но если вы будете остерегаться необдуманных поступков и стремления к великим делам - добьетесь уважения окружающих и займете выдающееся положение. Многое потеряете, но позднее будете вознаграждены. Ваши несчастливые дни - вторник и пятница. Saturn conj. b. b. Martis. Deo gratias" 1.

Из темноты вынырнул старичок с полной охапкой валежника, за ним - белая голова лошади.

- Ну как? - напряженно, с какой-то авторской застенчивостью спросил он. - Прочитал? Хорошая судьба?

- Хорошая, дедушка.

- Вот видишь, - удовлетворенно вздохнул тот. - Все будет хорошо. И слава богу, когда так.

Он сложил валежник и, радостно бормоча, развел перед хижиной костер. Опять поискал в повозке, принес котелок, отправился за водой.

- Сейчас, сейчас, - все бормотал он. - Варись, кипи, гость у нас!

Он суетился, как хлопотливая хозяюшка; принес из повозки хлеб и, с наслаждением принюхиваясь, развернул кусок деревенского окорока.

- А соль-то, соль! - хлопнул он себя по лбу, опять побежал к повозке.

Наконец примостился у костра, отделил Прокопу большую половину еды, медленно стал пережевывать каждый кусочек. Прокопу дым, что ли, в глаза попал - он ел, а по лицу его стекали слезы. Старик каждый второй кусок протягивал лошадке, которая склонилаОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com