Козлиная песнь - Страница 22

л от окна к двери.

Медицинская экспертиза нашла его вполне нормальным.

В конце концов приговорили его на год, условно.

Глава Х НЕКОТОРЫЕ МОИ ГЕРОИ В 1921-1922 ГГ.

С некоторых пор, с опозданием на два года, в городе, - я говорю о Петербурге, а не о Ленинграде, - все заражены были шпенглерианством.

Тонконогие юноши, птицеголовые барышни, только что расставшиеся с водянкой отцы семейств ходили по улицам и переулкам и говорили о гибели Запада.

Встречался какой-нибудь Иван Иванович с каким-нибудь Анатолием Леонидовичем, руки друг другу жали:

- А знаете, Запад-то гибнет, разложение-с. Фьютс культура - цивилизация наступает...

Вздыхали.

Устраивались собрания.

Страдали.

Поверил в гибель Запада и поэт Троицын. Возвращаясь с неизвестным поэтом из гостей, икая от недавно появившейся сытной еды, жалостно шептал:

- Мы, западные люди, погибнем, погибнем. Неизвестный поэт напевал: О, грустно, грустно мне, ложится тьма густая На дальнем Западе, стране святых чудес...

Говорил о К. Леонтьеве и хихикал над своим собратом. Ведь для неизвестного поэта что гибель? - ровным счетом плюнуть, все снова повторится, круговорот-с.

- Подыми ножку и скачи, - хотелось ему посоветовать Троицыну. Он хлопнул его по плечу: любуйся зрелищем мира, - и показал на собачку, гадящую у ворот.

Троицын остановился - собак тогда еще мало было в городе.

- А все же грустно, ....чка, - он назвал неизвестного поэта уменьшительным именем. - Вот пишешь стихи, а кому они нужны. - Читателей нет, слушателей нет, - грустно.

- Пиши идиллии, - посоветовал неизвестный поэт, - у тебя идиллический талант; делай свое дело, цветок цветет, трава растет, птичка поет, ты стихи писать должен. Помолчали.

- Луна. Звезды, - сладко зевнул Троицын, - давай проходим сегодняшнюю ночь.

- Проходим, - согласился неизвестный поэт.

На стоптанных каблуках, в лохмотьях, поэты шли то к Покровской площади, то на Пески, то к саду Трудящихся.

- Ты любишь и чувствуешь Петербург, - засмотрелся Троицын у Казанского собора на звезды.

- Не удивительно, - рассматривая свои сапоги, заметил неизвестный поэт, - я в нем присутствую в лице четырех поколений.

- Четыре поколения вполне достаточно, чтобы почувствовать город, - доставая платок, подтвердил Троицын. -А я с Ладоги, - продолжал он.

- Пиши о Ладоге. У тебя детские впечатления там, у меня - здесь. Ты любил в детстве поля с васильками, болота, леса, старинную деревянную церковь, я Летний сад с песочком, с клумбочками, со статуями, здание. Ты любил чаёк с блюдечка попивать.

Помолчали.

Неизвестный поэт оглянулся.

- Я парк раньше поля увидел, безрукую Венеру прежде загорелой крестьянки. Откуда же у меня может появиться любовь к полям, к селам? Неоткуда ей у меня появиться. Они сели на камни у забора Юсуповского сада.

- Прочти стихи, - предложил Троицын неизвестному поэту. Неизвестный поэт положил палку.

- Черт знает что, - растрогался Троицын, - настоящие петербургские стихи.Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com