Каторга - Страница 206

будут им перерезаны... Что сказал Катаока?

- Адмирал, - ответил Кумэда, - высылает в море крейсера с десантами и батареями. Но при этом Катаока много смеялся, что мы застряли еще на выходе из Корсаковска. - Он больше ничего не сказал? - Катаока сказал, что похороны Слепиковского берет на свой счет и даже согласен оказать ему воинские почести!

Японские корабли обрушили на позиции Слепиковского огонь такой плотности, что от берегов озера отваливались пласты почвы, плюхаясь в воду. Все птицы разом поднялись в небо, тревожно галдя с высоты о том, что неизвестная сила нарушила извечный покой их гнездовий. Японские десантники охватывали отряд с трех сторон, и Слепиковский с трудом оторвал от земли тяжеленную, гудящую голову.

- Отходить, - скомандовал он, - убитых не брать! Нам некогда отрывать могилы...

Он углубился в тайгу, заняв позицию в непроходимых дебрях - между Хомутовкой и берегом Охотского моря. Кумэда снова появился перед адмиралом, докладывая, что дивизия Харагучи не может двигаться дальше, пока ей угрожают с флангов Быков и Слепиковский. Но теперь на западе Сахалина блуждает отряд капитана Таирова, выбирающийся к поселку Маука, откуда прямая дорога вдоль берега выводит к Александровску.

- Что вы от меня хотите? - спросил Катаока.

В отряде Таирова насчитывалось всего лишь сто шестьдесят восемь человек, но у страха глаза велики, и Кумэда сказал:

- У Таирова больше полутысячи бандитов, мой генерал просит вас послать для обстрела "Ясима" и "Акицусима". Катаоке льстила эта зависимость армии от флота.

- Прошу передать генералу Харагучи мое уважение к его опыту и отваге. Но скоро моим крейсерам понадобится ремонт машин от частых посылок для помощи армии, а между тем, - сказал Катаока, - моя эскадра должна бы уже стоять на якорях возле Александровска... Неожиданная задержка Сендайской дивизии срывает оперативные замыслы императорского флота!

Упрек вежливый, но больно ранящий Харагучи...

В изложине гор блеснули воды Татарского пролива; матросы, поснимав бескозырки, обрадованно крестились:

- Ну, выбрались на кудыкало, у моря оживем.

Возле пристани Маука качались четыре японские шхуны. Матросы одним бравым наскоком захватили их, потом выгребали из трюмов свертки солдатских одеял, бочонки с противным саке, мешки с рисом,

Пленным японцам дали кунгас с веслами и парусом, разрешили вернуться домой - в Японию:

- И скажите там своим, что мы еще не озверели, как вы, и голов никому не рубим... Убирайтесь вон, мясники!

Изможденный после блуждания по горам и тайге, отряд Таирова отсыпался в Маука, но пища была невкусная - без соли. Многие совсем отказывались от пресной еды, вызывавшей у них отвращение, и потому люди сильно ослабели. Мирная жизнь была нарушена появлением японских крейсеров, в одном из них Макаренко выделил знакомый силуэт "Ясима":

- Во, гад! Уж сколько мы его с "Новика" лупцевали, а теперь и сюда приполз - салазки нам загибать...

Дымно разгорелись бараки рыбных промыслов, с веселымОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com