Дом на набережной - Страница 29

а шкафу, тут море в рамке, там морской бой чуть ли не Айвазовского - потом оказалось, что вправду Айвазовского - и какие-то золоченые якоря на стенах. Он сказал: - А вашей старой мебели, Алина Федоровна, я что-то не узнаю. Все будто другое. Если б не был в ту минуту порядочно "под банкой", он бы себе такой наглости и развязного тона не позволил. Но что-то его словно бодало изнутри: скажи да скажи! Ведь люди в войну последнее продавали, все нажитки, чтоб не пропасть - баба Нила продала серебряные ложки, подстаканник, коврик, шали, все хоть немного ценное, что из Москвы везли, даже свой крестик нательный, потому что Глебов умирал, литр молока на рынке стоил примерно так же, как серебряная ложечка, - а тут новое накоплено и, смотри-ка, Айвазовский. Шутка сказать: Айвазовского приобрести. Он подошел нарочно к стене и стал внимательно и наклоняясь близко, как знаток, картину разглядывать. Левка смеялся. - Какова наблюдательность! Нет, мать, ты скажи: пьян, пьян, а приметлив. Алина Федоровна сказала: - Древние говорили: в один и тот же поток нельзя вступить дважды. Так, кажется? Я не ошибаюсь, молодые люди? Ты, Дима, вступил в наш поток, - жестом она объединила себя с сыном,- в каком же примерно году? Когда переехали в тот ужасный дом, в тридцать каком-то... - Ну, неважно. Лет десять назад,- сказал Глебов.- Но я хорошо помню вашу квартиру. Помню, в столовой был огромный, красного дерева буфет, а верхняя часть его держалась на тонких витых колонках. И на дверцах были какие-то овальные майоликовые картинки. Пастушок, коровки. А? - Был такой буфет,- сказала Алина Федоровна.- Я уж о нем забыла, а ты помнишь. - Молодец! - Левка шлепал Глебова по плечу.- Наблюдательность адская, память колоссальная. Можешь работать. Я дам рекомендацию... Когда остались одни в его комнате, он объяснил: у Алины Федоровны теперь другой муж. Шулепников умер. И эта квартира со всей здешней хреновиной принадлежит Флавицкому или Фивейскому, новому мужу Алины Федоровны. Он тоже большой человек. Как раз занимался делом Шулепникова: тот умер странно, его нашли мертвым в машине в запертом гараже. То ли диверсия, отравление газом, то ли просто остановилось сердце. Ведь он работал ночами напролет. Фивейский расследовал это дело, и так они познакомились с матерью. Глебов чуть было не спросил: почему же вещи из старой квартиры не перевезли к Фивейскому? Тут была какая-то неясность. В Левкиной жизни было много неясного. Лучше не спрашивать. Левка сказал, что новый "батя" мужик недурной, из моряков, любитель выпить, поухаживать за балеринами, он его, Левку, приглашал однажды в актерскую компанию, было очень мило, хотя немного по-стариковски. Фивейскому шестьдесят, но, правда, здоров страшно. Глебов спросил: "А как мать? Насчет компании с балеринами?" Левка пожимал плечами: "Откуда ей знать? Дело чисто мужское". Глебов внимал, поражался, сам себя успокаивал: ну и шут с ними, пусть живут как хотят. Но что-то его зудило и раздражало, будто чесалась нестерпимо старая болячка. Потом он этого ФивейскогоОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com