Динка прощается с детством - Страница 96

ько что срезанных и расколотых поленьев березы. Эти срезы еще сочатся на солнце, истекают соком, как слезами. В глазах Динки встает панский лес и голые пни, а на траве свежие щепки...

"Убийцы... они губят все живое..." - с негодованием думает Динка. В глаза ей бросается кривое полено березы, ей кажется, она узнает его белую кору... свою любимую березку-кривульку. Она протягивает к нему руку и отступает назад.

- Что, барышня, дровишек требуется? - спрашивает ее чей-то угодливый голос.

Она поднимает глаза... Павлуха.

- Да... надо бы... - хрипло выдавливает она из себя первые попавшиеся слова и, откачнувшись назад, с ужасом смотрит на широкую, как лопата, руку Федора, поглаживающую кору березы: на потной коже этой руки между рыжими волосами темные пятна... Эти пятна запеклись и въелись в нее, как кровь... кровь Якова.

Сердце Динки бьется судорожными толчками, ненависть, гнев и отвращение душат ей горло; она прижимает к груди корзинку и, словно разглядывая что-то на дне ее, опускает глаза.

- Дровишки что надо, барышня! Одна береза. Можем и отвезти до вас, если сторгуемся! - говорит Семен Матюшкин, выглядывая из-за плеча брата.

- Это барышня с хутора. Они, верно, с мамашенькой приехали! - заискивающе поясняет Павлуха.

- Да... я скажу маме... - глухо выдавливает из себя Динка и, отвернувшись в сторону, медленно поднимает глаза.

Тревожные, темные, как ночь, и блестящие, как ночные огни, из толпы прямо в упор смотрят на нее глаза Жука.

- Отходи... отходи... - быстрым, неуловимым движением приказывают ей эти глаза.

И Динка отходит, не сказав ни слова, не оглянувшись. Отходит она в толпу, унося с собой жгучую накипь ненависти, злобы, гнева и бессилия. О люди, люди! Если кто-нибудь из вас хоть однажды стоял лицом к лицу со своим смертельным врагом и не смог броситься на него, вцепиться руками в ненавистное горло, рвать и топтать его ногами, тот понимает, что чувствует Динка, несчастная, захлебнувшаяся от ненависти Динка.

"Мы друг дружку не знаем", - сказал ей Жук, но сейчас он забыл эти слова, он идет с ней рядом, волоча за собой свои зеленые кошелки, и жаркие глаза его направляют каждый ее шаг, словно хотят перелить в нее всю силу и мужество своей души.

- Спугалась... оробела. Это пройдет. Слышь, пройдет. Ну, хошь, убью? Сейчас убью! - шепчет он, наклоняясь к самому уху Динки, и знакомая оскаленная улыбка трогает его губы.

- Нет-нет! Не смей! - вцепляется в него Динка. - Вон бричка. Я поеду домой. Прощай!..

Жук отвязывает от забора вожжи и, когда бричка, тарахтя колесами, отъезжает, долго смотрит ей вслед.

Дважды заслужили у него смерть братья Матюшкины; за Иоськиного отца и за студента, которого убили на Ирнене. И трижды заслужили они ее - вот за эту девчонку, за ее помертвевшее лицо и застывшие синими льдинками глаза... Не забудет им этого Жук.

* * *

Динка сидит, уронив на колени вожжи, но Приму не нужно понукать, она хорошо знает дорогу домой. Вот и лес... Глаза Динки невольно отмечаютОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com