Человек известных форм - Страница 1
Изменить размер шрифта:
Понятно, когда полководец, признанный народом, предстает перед нами при всех орденах. Зато страшно смотреть на разжиревшего борова, таскающего на себе пудовый иконостас из орденов, "заслуженных" на тучной ниве общенародного грабительства и рвачества. Не о таких ли вот пузырях, раздутых от непомерного чванства, еще в давние времена писал наш знаменитый историк князь Михайла Щербатов: О муж почтенный, ты, украшенный звездами,
Подобно - как корабль обвешан лоскутами,
Скажи мне: для чего толико испещрен?
Созвездьем на тебя какой знак наложен?
Если уж мы решили поговорить о лихоимцах, то без экскурса в прошлое никак не обойтись. Наша великая литература перенасыщена фактами о взятках. Но я не знаю еще ни одного аспиранта-историка, который бы осмелился защищать диссертацию на тему о взяточничестве как социальном явлении. Если такой храбрец сыщется, я подскажу ему, с кого начинать и кем закончить.
Среди множества неистребимых лихоимцев былого меня больше всего поражает личность Константина Скальковского. Тайный советник, писатель и балетоман, он служил вице-директором Горного департамента. Приведу случай из его яркой биографии. Однажды к нему, изнывая от страха, явился проситель - сибирский золотопромышленник.
- Ваше превосходительство, не подумайте чего-либо худого. Я ведь не человек, а - могила. Даже родная жена не узнает.
После чего он выложил перед вице-директором двадцать тысяч рублей. Скальковский небрежно пересчитал деньги:
- Вот что, милейший! Добавь к этому тридцать тысяч, не только жене рассказывай, а можешь даже в газетах напечатать, что Скальковский брал, берет и будет брать.
Взяточничество на святой Руси имеет давнюю и, прямо скажем, богатую историю. В канун нашего века ноздрей клещами не рвали, посему чиновники, уличенные в лихоимстве, смело представали перед судом:
- Так чего не брать, если сами дают? Я ведь не просил у них денег они сами несли. Даже плакали, чтобы я взял. Ну, как тут не пойти навстречу страдающему человеку?
- А воздерживаться пробовали? - спрашивали судьи.
- Так воздержись я, он ведь, сукин сын, лишнюю сотню доложит и выше меня полезет, а я в дураках останусь. Меня ведь даже подчиненные засмеют, я всякий авторитет потеряю!
Но сейчас, опережая защиту научных диссертаций, я спешу поведать читателю о столичном градоначальнике Николае Васильевиче Клейгельсе, который в многотомной летописи великороссийского казнокрадства занял самое почетное место.
Мне известны его великодушные изречения:
"Дамы и господа, вы сами знаете, что я человек известных форм, а посему советую. лучше молчать!"
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Для вызревания Клейгельса история отвела ему конюшни. Признаем за истину, что наш герой сидел в седле идеально: его плечо, колено и носок сапога составляли одну отвесную линию. Он четко проделывал "рысь на пятачке" или "галоп на месте", к чему способен не каждый. Кроме того, Клейгельс смолоду проявил сочный и выразительный талант,Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com