Битва железных канцлеров - Страница 27

ираетесь делать? - хмыкнул он. - Россия вышла из европейского концерта, ее голос потерял прежнее очарование. Сейчас нам предстоит лишь бисировать на галерке признанным певцам Вены, Парижа и Лондона... Я вам не завидую, - сказал Нессельроде на прощание.

- Да, - согласился Горчаков, заглядывая в чернильницу, - положение отчаянное, а я, как влюбленный Нарцисс, буду любоваться своим отражением в чернилах, налитых сюда еще во времена Венского конгресса, ибо с тех пор они не менялись...

Политический пигмей на цыпочках удалился. Немецкая страница дипломатии была перевернута. Открылась чистая - русская, патриотическая. Тютчев проводил Нессельроде злыми стихами:

Нет, карлик мой, трус беспримерный!

Ты, как ни жмися, как ни трусь,

Своей душою маловерной

Не соблазнишь святую Русь...

Горчаков поставил перед собой "скромную" задачу: отомстить Австрии за ее поведение в Крымской войне, подготовить мир к уничтожению Парижского трактата и юридически закрепить наши границы на Амуре. Проавстрийская дворцовая партия навязывала Горчакову барона Мейендорфа, чтобы князь взял его на пост товарища министра. Горчаков решил "стародурам" не уступать и вызвал венского прихлебателя к себе:

- Я вам предлагаю быть послом в Лондоне... Таким образом он хотел изолировать Мейендорфа от венских влияний. Но Мейендорф намекнул, что побережет здоровье от английской сырости, дабы дождаться, когда Горчаков сломает себе шею на антиавстрийской политике (а тогда барон и сам займет его место).

- В таком случае, - жестко ответил князь, - я обещаю вам следить за своим драгоценным здоровьем. Каждый год я стану отдыхать на лучших курортах Швейцарии, чтобы не доставить вам удовольствия плестись за моим траурным катафалком...

И он пережил Мейендорфа на 20 лет!

***

Я не берусь соперничать с Альфонсом Додэ, который, будучи секретарем герцога Морни, описал его в своем знаменитом романе "Набоб". Из критики этого романа известно, что Морни умер не от приема возбуждающих снадобий, а был пронзен шпагою в самое непристойное место супругом той женщины, которую он имел неосторожность посетить. Для нас Морни интересен тем, что сразу же после Парижского конгресса он был направлен послом в Россию. Я не знаю другого французского дипломата, который бы оставил в русской литературе столько следов о себе, сколько герцог Морни! Именно по этой причине я и постараюсь быть предельно краток... Морни вез в Россию винный погреб, который с трудом вылакал бы даже полк лихих изюмских гусар, коллекцию гобеленов и картинную галерею, способную составить филиал Лувра. На границе его ожидал курьер от Горчакова, а в одной деревне крестьяне встретили посла "серенадой, в которой, - по словам Морни, - наверное, скрывались самые лучшие намерения". Всю его свиту из 120 человек разместили во дворце Воронцова-Дашкова на левом берегу Невы. При свидании с послом Горчаков показал Морни аметист в оправе из старинного серебра:

- Этот талисман подарила мне ваша матушка, королева Гортензия, когдаОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com